Что-то делать с бензином или с властью?

Три события в сфере внутренней политики в центре внимания и обсуждения.
Первое – создание лидером правящей партии и председателем правительства «Народного фронта».
Второе – пресс-конференция президента.
Третье – отставка председателя Совета Федерации с поста председателя партии «Справедливая Россия», а затем, несмотря на такой маневр, всё-таки лишение его полномочий представителя петербургского парламента в Совете Федерации, а значит, и отставка с поста председателя верхней палаты парламента.

Прокомментировать каждое из трёх событий в небольшой колонке вряд ли возможно. И потому остановимся на главном – на… ценах на бензин (и далее по цепочке на всё) и на наших перспективах в связи с этим. А эпохальных событий коснёмся лишь вскользь, рассматривая их через призму этого основного вопроса.
 
Бывший председатель верхней палаты парламента теперь совсем в оппозиции – так с него за стоимость бензина и спрашивать пока, до прихода оппозиции к власти, не станем. Но вроде не в оппозиции (сами к себе) президент и премьер – с них и спрос.
 
Первым меры против тогда ещё робкого роста цен предпринял премьер – дал указание цены снизить. Цены откатились на рубль-полтора, после чего в ряде регионов возник дефицит топлива. И мы, надо понимать, должны были убедиться в том, что «всякое госрегулирование только ухудшает ситуацию». Дальнейшее развитие событий – практический отказ от попыток снижения цен и их стремительный рост, местами и до двадцати процентов всего за неделю, – подтвердило эту нехитрую двухходовку.
 
Правда, нельзя сказать, что власть совсем отказалась от регулирования цен, но ограничилась она полумерами. Так, с 1 мая пошлина на экспорт бензина повышена до 408,3 долл. за тонну, что теперь составляет 90% от пошлины на нефть (раньше было лишь 67%, почему так мало – отдельный вопрос). Но почему же остаётся столь низкой экспортная пошлина на нефть – 450 долларов за тонну, то есть около 60–65 долларов за баррель, при том, что нефть на мировом рынке уже давно перевалила за 100 долларов за баррель?
 
Представители власти и нефтяного/топливного бизнеса ссылаются на три «объективные» причины роста цен.
 
Первая – повышенная налоговая нагрузка, включая выросшие акцизы на топливо.
 
Но и два ответа. Первый: так совокупно, после уплаты всех налогов, тем не менее прибыль по всей цепочке у сырьевиков какая остаётся? Известно – в разы выше, чем, например, в машиностроении. Если же, даже и при нынешней налоговой нагрузке, нормировать прибыль величиной не более 10% от оборота и не более 10% от вложенных средств, то, по моим оценкам, стоимость бензина должна быть никак не выше 15–17 рублей за литр. Есть альтернативные расчёты, обосновывающие более высокую цену? Предъявите публично.
 
И второй ответ (уже после снижения цены до 15–17 рублей за литр, если захотим снизить и далее): а зачем же власть уничтожает куриц, несущих «золотые яйца», вместо того чтобы дождаться плодов? Зачем собирать повышенные налоги с топлива, включая бензин (на внутреннем рынке в отличие от экспорта – здесь снятие излишков сверхприбылей обоснованно), и тем ещё снижать конкурентоспособность любого внутреннего производства, вместо того чтобы собирать налоги на более поздних звеньях цепочки? Тем более если курс вроде как на «модернизацию»?
 
Вторая причина роста – так ведь мировые цены растут! Ответ: а при чём здесь вообще мировые цены? Мы топливо не покупаем за рубежом, а добываем нефть и далее производим сами. У нас ведь президент провозгласил приоритет конкурентоспособности? Так, прибыль компаний от эксплуатации принадлежащих государству невозобновляемых природных ресурсов вообще должна зависеть исключительно от конкурентоспособности применяемых технологий и рачительности хозяйствования. Но принципиально не должна зависеть от внешних цен – все сверхприбыли от улучшения конъюнктуры цен должны идти государству. И тем более никакой привязки прибыльности бизнеса по обеспечению топливом своей страны к внешним ценам вообще не должно быть. Эта привязка, в условиях наличия таможни и права государства регулировать экспорт сырья и прибыли от этого экспорта, вообще сугубо искусственная, лишь прикрывающая «объективными» обстоятельствами фактическое разграбление общенационального достояния.
 
И третья причина, формулируемая как нечто общественно значимое и созидательное: да вы знаете, какие нужны инвестиции для освоения новых месторождений, для модернизации устаревшей нефтепереработки? Мол, для того и нужны более высокие цены на бензин, чтобы можно было вкладываться в развитие и повышение качества топлива…
 
Но и ответ: никак не возражаю против развития, освоения и повышения качества. Но только при условии: все вложения – либо за счёт и без того немалой прибыли, нормированной так, чтобы не душить иные сектора экономики, либо за счёт инвесторов. И необязательно иностранных, тем более покрытых офшорной тайной. Достаточно простых граждан России, включая меня и наших читателей. При надлежащей надёжной и не мошеннической организации дела мы способны вложить свои трудовые копейки не в наживающиеся на нашей безысходности банки, а напрямую в акции проектов по развитию нефтедобычи, а также по модернизации нефтепереработки. Чтобы будущие прибыли получали те, кто инвестирует свои средства, а не те, кто хочет получить их за чужой счёт…
 
К сожалению, президент на своей пресс-конференции, подробно отвечая на другие, на мой взгляд, менее важные и концептуально значимые вопросы, здесь ограничился лишь ссылкой на «объективные» причины и намерение «продолжать работать». И премьер, создавая свой «Народный фронт», внятно не определил, против кого же он будет. Точнее: против нас или же против тех, кто на нас паразитирует.
 
То есть что делать с топливом, в общем-то, понятно. А вот что и как делать со страной и с властью в ней, это остаётся под вопросом…
 
P.S. Автор благодарен всем читателям, пришедшим на презентации его новой книги «Тучные годы, потерянные навсегда», а также администрации магазинов, в которых проводились презентации: «Библиоглобус» в Москве и «Дом книги» в Петербурге.