Сайт единомышленников Болдырева Юрия Юрьевича

  •    «Я предложил шахтёрам: Не ждите, что кто-то добрый за вас решит проблемы. Выдвиньте своего человека и предложите разным партиям, любым, кто возьмёт. Мы — возьмём. Только давайте так, если в Думе начнёт налево и направо собой торговать — сами с ним разбирайтесь. Нам нужны такие, чтобы потом не продавались... Знаете, что они мне отвечают? «Таких, чтобы не перепродавались, не бывает». Что мне осталось им сказать напоследок? Нечего плакать. Если у вас таких не бывает, то вам ничего не остаётся, кроме как идти и сдаваться тем, у кого такие бывают — китайцам, японцам, американцам... Если общество не способно бороться с предательством — оно просто будет стёрто с лица земли. Это — то главное, что, похоже, наши люди ещё не осознали»

Грозит ли нам «украинизация»?

08.02.2010

Источник: Столетие

Сейчас в СМИ обсуждается тема угрозы «украинизации». Что ж, значит, всем нам, благо сейчас в этой стране выборы — удобный момент для наблюдения, стоит присмотреться к соседям пристальнее. Что же там такое происходит, что нам может угрожать? Вглядываюсь, но ничего такого уж пугающего (кроме облетевшего новостные телепрограммы легкого утреннего стриптиза на избирательном участке, хотя, согласитесь, эта «технология» к конкретной стране вообще не слишком привязана) не вижу. Да и предвыборные дебаты между кандидатами в президенты, хотя и были предусмотрены и объявлены, но не состоялись. Что ж, это даже и вполне похоже на то, что у нас…

Да, коррупция на Украине ужасающая. Но разве у нас меньше? Да, экономика Украины в плохом состоянии, и украинцы продолжают ездить на заработки не только в страны ЕС, но и в Россию. Но надо признать, что с природными ресурсами после раздела СССР Украине не слишком повезло. При этом никоим образом не утверждаю, что причины украинских бед – лишь объективные. Если бы было так, и если бы именно так воспринимали ситуацию люди, то не вылетел бы действующий президент из борьбы еще после первого тура, да и действующий председатель правительства не проиграла бы (по предварительным данным на утро понедельника, когда я пишу эту статью) выборы во втором туре представителю оппозиции.

 

Важно другое: нынешняя ситуация на Украине ничуть не хуже той, что была у нас в 1996-м или, тем более, в кризис 1998 года. Более того, если оперировать не макроэкономическими показателями, в соответствии с которыми нынешняя Россия – просто рай по сравнению с Украиной, но реальным положением обычных людей, прежде всего, живущих далеко от столиц, то и нынешнее положение значительного количества жителей России (да еще и после ничем не обоснованного головокружительного роста тарифов на газ и электричество – при том, что Газпром и при старых ценах признал внушительную прибыль за прошлый год от продажи газа на внутреннем рынке) не так уж и радикально отличается от положения жителей Украины. Но последние, так или иначе, сочли возможным и необходимым власть в своей стране заменить. Причем, заменить на силу отнюдь не близкую, родственную (как если бы прозападный Ющенко был бы заменен на столь же прозападную Тимошенко), а на радикально отличную – по самым базисным для Украины вопросам. То есть, обратите внимание: никакого, так называемого, «консенсуса элит», напротив – не просто конкуренция, а жесткое противоборство. И ничего. И на данный момент нет особых оснований опасаться, что эта смена власти у наших соседей приведет к какой-либо катастрофе (будет ли лучше – другой вопрос, на который у нас также пока нет ответа), недвусмысленно свидетельствующей и указывающей нам на то, что менять власть ни в коем случае нельзя. А если можно, то чего же такого страшного, какой еще такой «украинизации» мы ни в коем случае не должны допустить?

 

Конечно, технология смены власти – дело далеко не простое. Главное в ней – недопущение (или, как минимум, ограничение до минимума) внешнего вмешательства. Это касается и вмешательства откровенно криминального (если, конечно, мне будет позволено предложить считать криминалитет силой внешней по отношению к легальному гражданскому обществу): почему бы не попытаться привести к власти какого-нибудь своего «пахана» или, как минимум, его ставленника… Это касается и давления крупного капитала — нынешний мировой кризис вновь напомнил нам о масштабных классовых противоречиях, в том числе, в самых развитых странах мира. И, наконец, вмешательства зарубежного – зачем для реализации своих стратегических интересов посылать в чужую страну солдат, если можно тем или иным способом повлиять на результаты выборов, и тем самым добиться своего с несопоставимо меньшими затратами. Яркий пример последнего – не только пресловутая «оранжевая революция», на которую наши власти любят ссылаться, но и наши же собственные «выборы» 1996 года. Причем проблема — далеко не масштаба «коробок из-под ксерокса», которые были лишь вершинками айсберга: по ряду свидетельств, для «спасения демократии» зарубежные деньги перебрасывались в нашу страну буквально целыми самолетами и исчислялись миллиардами долларов. Можно бомбить чужое государство бомбами, а можно долларами — в нужные руки перед выборами, и, как показали последующие события, убойная сила последнего метода бомбардировки не меньше…

 

Итак, технология ограничения внешнего деструктивного вмешательства в демократический процесс — дело непростое, но это не означает, что невозможное. Проблема лишь одна: здание политической системы строят не столько те, кто заинтересован в решении описанных мною проблем, сколько другие, чей интерес – узурпация власти, создание лишь видимости ее сменяемости, но недопущения ее содержательного существа – ответственности власти. Соответственно, все, что нужно в технологии более или менее честной смены власти ограничить, напротив, выступает фактором скрыто привлекаемой помощи. Отсюда и частая зависимость формально демократически избираемой власти и от криминала, и от крупного капитала, и от зарубежных отнюдь не доброжелателей.

 

Существенно проще – технология недопущения смены власти. Это то, что, в отличие от гражданского самоуправления, как все еще (в масштабах истории человечества) все-таки сравнительно ограниченного по продолжительности эксперимента, отработано веками и тысячелетиями. Первый и главный метод – это то, что условно можно назвать «выжженной землей» или, в современном, более гуманном варианте — «стрижкой травы» (решительно скашивается все, что хотя бы чуть-чуть выше минимального разрешенного роста). Например, представьте себе, что если бы у Ющенко и Тимошенко (напомню, недавних союзников по «оранжевой революции») были бы развязаны руки в том, чтобы просто выключить Януковича и его политическую силу (и, разумеется, других подобных) из политической жизни – разве они этим не воспользовались бы? А далее в этом гипотетическом варианте нас с вами интересует даже не личная судьба Януковича. Важно другое — не услышали ли бы мы тогда перед выборами на Украине так хорошо нам знакомое: «Так на кого менять – ведь нет никого, кроме безответственных авантюристов»…

 

И главное: это отнюдь не означает, что такая (фактически несменяемая, узурпированная) власть менее зависима от внешних по отношению к гражданскому обществу паразитов, как сама такого рода власть часто пытается это представить. За все приходится платить, и примеров тому – более чем достаточно. Например, можно напомнить, как Ельцин и его «команда реформаторов» расплачивалась с Западом за поддержку антиконституционного переворота 1993 года: и целенаправленным уничтожением военно-промышленного потенциала страны, с передачей ряда ключевых с оборонной точки зрения предприятий фактически под контроль НАТО, и сдачей под тот же контроль оптом основных запасов природных ресурсов страны через механизм «соглашений о разделе продукции», и подписанием Европейской энергетической хартии, в соответствии с которой к нашим ресурсам ЕС получал бы доступ фактически как к своим…

 

Технология обеспечения права граждан на реальный выбор сложнее, хотя никаких принципиальных секретов и в ней нет. Точнее, главный секрет — как добиться того, что, в общем-то, хорошо известно. При том, что на деле быстро выясняется, что за формальную демократию (как прикрытие внешнего управления) жестко и последовательно выступают все вокруг – и самые развитые государства, и международные организации, и благотворительные фонды и т.п. Но за реальное внедрение цивилизованной технологии честного выбора и честной передачи власти – почти никто. Напротив, как засвидетельствовал нам недавно в своих мемуарах бывший «лучший переговорщик» Касьянов, ключевые демократические государства с удовольствием играют в грязные игры – ведут секретные переговоры с узурпаторами и предоставляют деньги на сохранение узурпаторов при власти (хотя сам Касьянов и это подает, разумеется, как совместную с цивилизованным миром работу по спасению демократии в России)…

 

Тем не менее, некоторые вещи из арсенала инструментов обеспечения честного выбора – буквально, на поверхности. Например, трудно не заметить на украинских выборах такой «мелочи», как прозрачные урны для голосования. Это, разумеется, далеко не все, что нужно (почему бы, например, не устанавливать и видеокамеры с правом наблюдателей и журналистов непрерывно в реальном времени скачивать записи на свои устройства и т.п.), да и не этому посвящена статья. Но, согласитесь: «мелочь» — а приятно. И если вся ткань предвыборной, выборной и послевыборной (до следующих выборов – может быть, и до следующей смены власти) жизни пропитана именно такими мелочами, а не чем-либо по смыслу совершенно противоположным, то, не исключено, жители Украины постепенно привыкнут к элементарному. Элементарному, но принципиально важному: что именно от них, от их вникания в происходящее в стране и от их верного или ошибочного решения реально зависит их жизнь.

 

- Это хорошо, если все закончится выявлением победителя и признанием соперниками его победы, — оппонирую я сам себе словами, которые неоднократно слышал от «ответственных» членов нашего общества, согласных с тем, что право честного выбора им совершенно ни к чему, — а если нет? А если опять «майдан» и т.п.? Зачем нам этот хаос?

 

Что ж, хаос нам, конечно, вовсе не нужен. Но стоит напомнить, что хаос – это нечто неорганизованное, стихийное (в отличие, например, от «майдана»). Если же речь о «хаосе» послевыборном, связанном с непризнанием результатов выборов, то это явление еще и, что немаловажно, реактивное. Жесткая реакция общества на нарушения в ходе подсчета голосов и злоупотребления – это на самом деле реакция не аномальная, а, напротив, вполне нормальная. Аномальным же является другое – симулирование возмущения и протеста тогда, когда оснований для него на самом деле нет. Но здесь стоит заметить, что если есть силы, способные организовать такой ложный протест, так они это могут организовать с не меньшим успехом и вообще безо всяких выборов…

 

Аналогично, надо понимать, под «украинизацией», угрожающей стране, ревнители нынешнего нашего «порядка» имеют в виду и сложности в многопартийном (таком, как украинский) парламенте с принятием тех или иных законов, назначением председателей правительства, генеральных прокуроров, судей, руководителей Счетной палаты и т.п. Мол, это парализует страну, не дает ей развиваться…

 

Что ж, если бы я был чистым теоретиком, наблюдающим за политической жизнью лишь со стороны, то, может быть, и призадумался бы: действительно, разве хорошо, если, например, назначение председателя правительства или генерального прокурора в стране бесконечно затягивается, а бюджет вообще не принимается? Но мне пришлось сталкиваться с подобными ситуациями изнутри системы власти. И потому могу засвидетельствовать: практически во всех известных мне случаях, когда наш (как теперь нам сообщают, тогда «недееспособный») парламент отказывал президенту (тогда это был Ельцин) в согласовании какой-либо кандидатуры, он это делал не из капризов и не ради «хаоса», а потому, что на такие кандидатуры (как, например, когда в 1994 году Совет Федерации отказывался назначить предлагавшегося президентом Ильюшенко на пост Генерального прокурора) ни в коем случае нельзя было соглашаться. Равно как нельзя было соглашаться и на вносившиеся тогда правительством бюджеты, которые к тому же потом даже и в таком виде не выполнялись…

 

А нынешнее руководство Центробанка, Минфина и Минэкономики – их можно ли было согласовывать? Если бы «высший представительный орган» (парламент) нашего государства хотя бы в какой-то степени представлял интересы основных социальных слоев общества, такое согласование в принципе было бы невозможно. А если бы высший законодательный орган (тот же парламент) представлял интересы большинства граждан, мог ли бы он согласиться с фактическим изъятием колоссальных пенсионных отчислений из средств, которые идут на выплату пенсий, и запуском так называемых «пенсионных накоплений» на финансово-спекулятивный рынок? А принять пресловутый закон о госкорпорациях и затем согласиться на перевод корпорации «Роснано» в бесконтрольное пользование ста тридцати миллиардов рублей, а затем еще и дополнительно предоставление госгарантий на сто шестьдесят миллиардов? Или на ныне реализованную в нашей стране программу «антикризисного» спасения ростовщиков и олигархов за счет всего остального общества? А на дальнейший просто удушающий страну радикальный рост тарифов на газ, при том, что и за прошлый год Газпром показал рентабельность продажи газа на внутреннем рынке порядка шестнадцати процентов – куда больше-то? Так если бы подобное не допускалось (в том числе, если нет других рычагов, и срывом заседаний и т.п.), разве это был бы хаос? Или же, напротив, тогда был бы хоть какой-то шанс на минимальный порядок и реальное развитие?

 

Таким образом, человеку, не включенному в процесс, самым страшным из возможного управляемые властью СМИ послушно представляют «хаос», возникающий из того, что самостоятельный парламент дерзит защищать интересы общества и не соглашаться с исполнительной властью – это, якобы, парализует государство и тормозит развитие. Но изнутри процесса я видел совершенно противоположное: когда парламент перестает сопротивляться воле исполнительной власти и, тем более, перестает ее как-либо контролировать, вот тогда и начинается… Нет, не хаос – с виду, как будто, все организовано и упорядочено. Но абсурд и беспредел. Когда в стране, далеко не самой богатой в мире, хотя и действительно с огромным потенциалом, при колоссальном росте стоимости на мировом рынке основного экспортного продукта страны – энергоресурсов, тем не менее, не осуществляется никакого подлинного развития, и стремительно растет лишь количество долларовых миллиардеров. И нищета вокруг…

 

Но есть и еще одна проблема, которую мы наблюдаем у наших соседей, и которую можно условно назвать «украинским синдромом». Это когда единая страна (правда, как, например, и многие государства в Африке, в нынешних ее границах скроенная весьма искусственно) практически разрывается между двумя различными полюсами силы и притяжения. То есть когда выбор между различными политическими силами осуществляется на самом деле не по идеологическим и социально-классовым признакам, но по признакам этно-культурным, религиозным, просто местническим и т.п. Надо отметить, что это действительно реальная проблема. И она требует, с одной стороны, того, что напрашивается само собой — реализации механизма высокой степени автономизации управления частями страны (чего реально, без фальши, нет ни на Украине, ни в России). Но, с другой стороны, если такое государство оказывается в центре геополитического столкновения, силы, разрывающие его, этим обычно не удовлетворяются – им нужно все. Есть ли в этом случае единый и универсальный рецепт разрешения проблемы? Пожалуй, нет. Но стоит заметить, что подобная «украинизация» в прямом виде России как единому целому (кроме отдельных, весьма ограниченных территорий, например, на Северном Кавказе), с ее совершенно иными масштабами и иной предысторией, пока, в общем-то, просто никоим образом и не угрожает. Хотя… Хотя игнорированием интересов жителей дальневосточного региона, в принципе постепенно можно довести дело и до подобной «украинизации».

 

…Демократию часто ассоциируют с некоторой упрощенной моделью современного общества потребления: сиюминутно плохо – сменили власть – стало сиюминутно лучше. А если вместо лучше стало еще хуже – опять сменили и т.д. А куда это заведет в конечном счете, мол, еще вопрос…

 

Что ж, надо трезво отдавать себе отчет в том, что мы мало знаем о том, куда вообще заведет нас жизнь – и каждого лично, и его семью, и его страну, да и все человечество в целом. Уверенно можно говорить лишь о более или менее верном методе действия, методе принятия решений, хотя и здесь непреднамеренные ошибки, выявляемые лишь со временем, не исключены.

 

Но между жизнью человеческого сообщества и вообще всего живого на Земле есть некоторые параллели. В том числе, в части способности эволюционировать и адаптироваться к изменяющейся ситуации. Как утверждают ученые, многие сотни миллионов лет назад возникла такая ситуация, когда некоторый период времени параллельно сосуществовали мощные, огромные и сильные динозавры, некоторые из которых жили более сотни лет, и первые млекопитающие, жившие в пределах двух-трех лет. По логике наших нынешних ревнителей «порядка», почему-то убежденных в безгрешности наших правителей или, как минимум, в том, что они – меньшее зло по сравнению с «хаосом» периодической смены власти, у динозавров перспективы были лучше: какая «стабильность» налицо… Но природа, как известно, распорядилась иначе. И, как утверждают некоторые специалисты, млекопитающие выжили, а динозавры погибли не только потому, что последние были слишком большими, но, в том числе, и потому, что они были слишком «стабильными» и, соответственно, мало изменчивыми – не могли подстроиться под изменяющуюся окружающую среду.

 

Не та ли это аналогия, на которую нам стоит обратить внимание, прежде чем окончательно откреститься от «украинизации» нашей политической системы? При трезвом понимании, что это – не панацея, не волшебная палочка. И первые млекопитающие выжили не все. И что с нами будет – в любом случае не известно. И это тоже – та самая неопределенность войны. Но из динозавров-то не выжил ни один…

 

Кстати, кому-то не нравится «украинизация», но нравится «китаизация». Что-то вроде самовоспитания и внутренней самомодернизации (притом, пока весьма и весьма успешной) бывшего динозавра. Что ж, допускаю, что и такой путь для нас в той или иной степени возможен – сам неоднократно обращал внимание читателей на многие положительные примеры, исходящие из Поднебесной. Но только не надо этот путь вульгарно симулировать. В западной демократии есть одни, пусть и не идеальные, но все же более или менее реальные механизмы ответственности. В восточных системах механизмы ответственности другие. Но пытаться взять от восточной системы лишь бессменное царствование «лежа на боку», но категорически не перенимать жесткие механизмы контроля и ответственности – это сродни действию нашего манифеста о вольности дворян: имеешь все, эксплуатируешь других, но за это служить Родине уже не обязан. Но так долго быть не может. И уверен: именно это и было масштабной предпосылкой к разложению всего правящего слоя России – еще задолго до февральской и октябрьской революций…

 

И вернемся к аналогии с динозаврами. Каждый при власти, понятно, абсолютно уверен, что он лучше всех все знает и понимает. Но только всему обществу и государству эта самая искомая сверх-«стабильность» в результате выходит боком – изменчивость-то, а значит и адаптивная способность падает. Модное словечко «вызовы», на которые, вроде как, надо отвечать, все разучили. Но нет понимания, что способность на эти вызовы отвечать адекватно приходит не с дальнейшим бетонированием политической системы (выступили двое судей Конституционного суда с критикой системы – вон из Суда; заявил высокопоставленный чиновник о несогласии с нормами законопроекта о лекарственном обеспечении – вон с госслужбы; рискнул председатель Совета Федерации не согласиться с правительственной экономической программой – предлагается гнать и его в шею…), а, все-таки, с каким-то ее развитием…

Анонсы
Санкт-Петербург. Встреча с Юрием Болдыревым (26.09.2017)
Дебаты Игоря Стрелкова и Юрия Болдырева на канале РОЙ ТВ
Наши партнёры