Межрегиональная группа, 15 лет спустя

«Революционеры перестройки» по-прежнему в оппозиции
25 мая 2004г исполнилось 15 лет, со дня открытия первого Съезда народных депутатов СССР. На этом Съезде была образована межрегиональная депутатская группа (МДГ), в которую вошли многие известные люди, учёные, политики. Не будет преувеличением сказать, что эти люди оставили заметный след в истории постсоветской России. Недавно бывшие «межрегионалы» собрались в гостинице «Россия» на дружескую встречу. Наш корреспондент взял интервью у некоторых из них — Юрия Болдырева, Михаила Бочарова, Бориса Лапшова, Юрия Рыжова. Все они отвечали на вопросы:

1. Какова, по вашему мнению, главная роль межрегиональной группы? Она более положительная, или отрицательная?
2. Какие, по вашему мнению, сделаны наиболее серьёзные ошибки межрегиональной группой, и были ли они?
3. Если бы вы знали, что ситуация в стране станет такой, вы бы записались в межрегиональную группу?
4. Если бы политическая сила, подобная межрегиональной группе существовала до сих пор, какие бы она ставила перед собой задачи?
5. Как вы оцениваете деятельность исполнительной власти за последние 4 года?
6. Как вы оцениваете потенциал президента?
7. Как вы относитесь к новому правительству и его первым шагам?
8. Что бы вам ещё хотелось сказать о межрегиональной группе?

Юрий БОЛДЫРЕВ

1. Она более историческая. (Роль МРГ).
 
2. Я не думаю, что были серьёзные ошибки. Группа была выразителем воли общества по ликвидации монополии одной политической силы на власть. С этой группой или без неё, монополия в этот период всё равно была бы ликвидирована.
 
3. Я не преувеличиваю свою роль. Я не думаю, что от того, записался ли бы лично я, стал бы я депутатом, или не стал, в стране что — либо изменилось. В этом смысле весь тот слой, который я представлял, ныне не существующий — инженерно — техническую интеллигенцию, людей, работавших в реальном секторе промышленности, в оборонке, они хотели свободы, здравого смысла, они хотели уйти от диктата, абсурда, в том числе идеологического. Но они не могли даже предположить, что в обществе воцарится хамство, пошлость, воровство. Этого невозможно было представить тогда даже в страшном сне. Тогда нам казалось, что общество потенциально сильное. Мы переоценили своё общество. Нам казалось — дай ему свободу, и оно не даст себя топтать. Мы приложили усилия к тому, чтобы ему эту свободу дать, а как это общество этой свободой воспользовалось — наша беда.
 
4. Очевидно, что межрегиональную группу объединяло практически одно — идея ликвидации монополии одной политической силы на власть в стране. Почвы под ногами для межрегиональной группы как единого организма не стало после отмены 6-й статьи Конституции, и пути наши разделились. Сегодня такая группа могла бы организоваться с той же целью — ограничение монополии одной силы на власть. Казалось бы оснований для такого объединения сейчас больше, но тогда была база для объединения общества, а сейчас этой базы нет. Все активные силы для такого объединения уже приспособились и никаких изменений не хотят
 
5. С точки зрения стремления любой власти, сконцентрировать эту власть в своих руках абсолютно, не быть никому подконтрольной и подотчётной, с точки зрения естественного стремления власти, делать всё что она хочет и ни за что не отвечать, я оцениваю деятельность исполнительной власти как исключительно успешную. Она добилась всего, чего хотела. Для страны, для общества, к сожалению, в этом ничего хорошего нет. Не потому, что худшие оказались во власти, а потому, что это неумолимая логика организации любого общества — племени, государства — власть хороша там, где эта власть нанимаема, подконтрольна, подотчётна, наказуема и сменяема. У нас власть сменяема и одновременно с этим бесконтрольна и ненаказуема. В Советском Союзе власть была сменяема, бесконтрольна и безнаказанна со стороны общества, тем не менее она не была абсолютно антинациональна по одной причине, — мы были «осажденной крепостью». (Кеннеди — старший, когда — то в 30-е годы, сказал: «Я готов половину отдать, чтобы устранить другую половину»). Мы имеем абсолютно бесконтрольную, безнаказанную со стороны общества власть, которая ещё и дружит со всеми, кто является нашими глобальными конкурентами, чьи интересы в том, чтобы не дать нам развиваться и взять под свой контроль наши ресурсы — крупнейшие ресурсы в мире. В этом смысле, ничего хорошего от исполнительной власти, в принципе, ожидать нельзя.

 
6. Ругать президента — дело лёгкое, вроде как смелое. Беда в том, что если поверить в то, что он действительно патриот и что-то хочет сделать для своей страны, а не для тех, кто его поставил — Ельцин, олигархи и т.д., то надо признать, что нам невероятно повезло и абсолютно незаслуженно — мы-то для этого палец о палец не ударили. Он не плод наших усилий. Надеяться на такое везение можно, рассчитывать на него нельзя.
 
7. Экономический блок правительства по существу — люди «чубайсовской», «собчаковской» команды. Людям, приверженным этим идеям, этим методам, я могу только не доверять. При президенте, которого большинство населения поддерживает как патриота, вся реальная экономическая власть находится у той политической силы, которая набрала на выборах лишь около 3 % голосов. Но у нас умудряются представлять дело так, как будто одно с другим не связано.
Я участвовал в передаче, посвященной возможной организации Олимпийских игр в России. Речь шла о том, как это будет здорово, как у нас будет развиваться детский спорт, повысится здоровье населения. Но надо понимать реальные тенденции происходящие в период правления Путина и его команды. Реальные тенденции таковы, и не надо далеко ходить, беру ближайшее Подмосковье. Закон о реституции у нас есть. 16 км от кольцевой дороги, усадьба Средниково, где, как считается, Лермонтов встретил свою первую любовь. Напротив — деревня Легочово. На протяжении многих десятилетий все жители ходили гулять в парк, купались в прудах. Уже этой зимой пруды обнесли высоченным забором, потому что появились какие-то «наследники» Лермонтова, которые всё это «восстанавливают». Пока ещё в специально отведённое время, местных жителей через калиточку к прудам пускают. Сегодня ещё пускают, а завтра калиточку закроют.
Процесс идёт дальше — готовятся законы, разрешающие продавать леса, озёра, всё, что можно взять в частные руки. Кто верит в Бога — то, всё это у нас от Бога, кто не верит — то это то, что завоевали наши деды, прадеды. Вопреки логике всех современных цивилизаций всё передаётся в частные руки и отнимается у общества. Вот реально главное, что происходит в стране.
Вот был спор об Олимпийских играх — прибыльное будет дело, или убыточное. Можно говорить не только об этом, может быть о строительстве отеля, реконструкции гостиницы «Москва». Мы ничего об этом не узнаем по той причине, что если ранее (после учреждения Счётной палаты Российский Федерации), мы создали механизмы, которые позволяли выявить реальную информацию и передать её обществу, сегодня всё это перекрыто последними законами, в том числе изменениями закона о Центробанке — теперь невозможны несанкционированные исполнительной властью проверки деятельности Центробанка. Общество не будет знать ничего ни о чём. Есть все реальные тенденции, связанные с расширением поля исполнительной власти для произвола и невозможностью для общества что бы то ни было узнать, проконтролировать, а значит прогнозировать свою судьбу.
 
8. Это очень интересное собрание людей. Это люди с очень разной последующей судьбой, зачастую, весьма трудной, сложной, если не печальной. Эти люди пришли с идеями. Не могу сказать про большинство, но те, про кого я знаю, не оказались в числе участников распродажи империи. И не стремились к этому. Эти люди интересны ещё и тем, что это не нынешние депутаты с наведённой репутацией, с помощью проплаченного пиара. Это люди, которые на том этапе стали лидерами — кто-то региональным, кто-то более низкого уровня, но лидерами. Многие из них, в результате развала страны, лишились родины. Многие не могут вернуться в свою страну — я знаю таких людей. Это люди со сложной судьбой, многие переживают и ощущают ответственность за то, о чём вы спрашиваете. Вы спрашивали — если бы вы знали, что будет со страной, вступили бы вы в межрегиональную группу. Даже понимая, что исторический процесс неумолим, не завязан на твою личную роль и ты не преувеличиваешь её, всё равно думаешь, а можно ли было сделать что-то? В том числе и я думаю. Я был не только членом межрегиональной группы, я был ещё и делегатом последнего 28-го съезда КПСС. Видимо нужно было разделить КПСС на несколько партий, чтобы не бросать управление, а создать систему конкуренции.